Автор: Sherehora, (Послать личное сообщение) 08.12.2024 рубрики: Разное

Зимой на Нижнем Тамире

 

Не забыть мне той памятной рыбалки в Монголии, в декабре 1985 г. на речке Нижний Тамир.

 

Монгольские мотивы на рыбацкие темы.

Даже обувь монголы шьют так, чтобы не дай бог не сковырнуть землю.

Это великий грех для буддистов. 

Все рисунки в этом рассказе -  Шерехоры Оксаны, моей дочери, в то время студентки.

 

…Моя краткосрочная командировка в МНР заканчивалась. Выполнение служебного задания близилось к завершению, однако чувство какой-то неудовлетворенности не покидало меня и чем ближе к отъезду, тем чувствительнее давало знать о себе.

Что это за «неудовлетворенное чувство» я конечно же знал – желанная поездка на рыбалку. Из рассказов бывалых рыболовов, литературных источников знал, что в реках и озерах этой страны водится несметное количество рыбы. Среди них такие желанные для нашего брата-рыболова как хариус и сиг, таймень и ленок, др. рыбы.

Это и не удивительно, страна веками занималась и занимается поныне в основном скотоводством, а не земледелием, поэтому никакая химия, в виде удобрений, в водоемы не попадала. Реки не перегорожены плотинами ГЭС, следовательно, путь к вековым нерестилищам остается прежний. Реки не судоходны, значит не разрушаются места нерестилищ в виде хрящеватого дна, куда, в основном, откладывают икру выше упомянутые рыбы.  Но главное заключается видимо в том, что монголы не едят рыбу! К слову, грибы тоже. Справедливости ради следует все же отметить, что в наши дни в меню городских жителей рыба начинает появляться, однако, только морская.

Интереснейший момент. Несмотря на выше сказанное, на государственном гербе и флаге Монголии, в знаке «Соёмбо» — символе независимости страны, изображена рыба, которая по народным поверьям никогда не спит и сигнализирует бдительность. В этом же знаке две рыбки, вписанные в круг, и олицетворяют мужчину и женщину, ум и мудрость.

Этот знак (символ) «Соёмбо». Вдали виднеется памятник на Холме Славы возле Улан-Батора.  

 

…Наконец, Василий Марушкин, Советник по экономическим вопросам Посольства СССР в МНР дал добро. В этот же день у местных властей были куплены заветные «бичики» (путевки), там с этим строго.   За ночь преодолели около 300 км, из них большая часть по грунтовым дорогам. Надо обладать большим опытом вождения, хорошо знать местность и местные условия, чтобы ночью, в полной темноте, правда, при свете луны, вести свой УАЗик строго к цели без явных ориентиров. Монгольские грунтовые дороги очень смахивают на наши целинные, где в одну сторону ведут сразу несколько «ниток», постоянно то соединяющиеся, то разбегающиеся в разные стороны.

Наш водитель, выдерживая курс, все время «держал» Большую Медведицу в поле зрения справа от нашего автомобиля. Оценить красоту окружающего пейзажа в ночное время трудно, однако гигантские необжитые просторы страны бросились в глаза сразу. На всем пути нам встретились только два небольших селения, состоящие сплошь из юрт, без растительности: ни кустика – ни деревца. Селения огорожены дощатыми заборами, а внутри – каждая юрта с домашним хозяйством во дворе, тоже огорожены так же. Везде горят электрические лампочки.

Ночь в Монголии.

 

Вдоль всей дороги стояла высокая трава. Она настолько жесткая, что из нее монголы делают метлы и подметают улицы.

За всю дорогу в свет фар попался только один заяц, да постоянно стайки куропаток.

Преодолели три перевала. На каждой вершине, рядом с дорогой, обязательно находится горка, сложенная из камней, в рост человека. Торчит в ней наклонно палка, на конце которой трепещут на ветру разноцветные лоскуты ткани. Называется этот холмик – «Обо». В Монголии, чем выше гора, тем она священнее. И чтобы умилостивить дух перевала, бедный арат тащил с подножия камень, вместо продуктов. А сегодня, в ногу с цивилизацией, в этих обо можно встретить и баранку а/м, и рессору и прочее.

На каждом перевале обязательно находится горка, сложенная из камней, и называется «Обо».

А несколько в стороне от дороги возвышается высоченный курган из камней, тоже сложенный руками людей. Древняя легенда гласит, что, когда почти семь веков тому Чингисхан отправлялся на Запад в великий поход со своими воинами, а несколько позже его внук хан Батый, каждый воин обязан был положить здесь камень, а по возвращении из похода забрать его отсюда. Так и стоит до наших дней у обочины древнего пути этот необычный памятник знаменитым предкам нынешних монголов.

Но давайте, как говорится, ближе к делу. Почти в центре Монголии расположен так называемый мировой водораздел: на север от него реки стекают по направлению к Северному ледовитому океану, на Восток – к Тихому, а на Юг – к бессточному бассейну Центральной Азии.

Самой крупной и многоводной рекой считается Селенга, впадающая в наш Байкал, а самый крупный приток – р. Орхон. Так вот, самые крупные ее притоки Северный и Южный Тамир, или как их называют монголы – Верхний и Нижний Тамир. Последний и был целью нашего путешествия.

Преодолев четвертый перевал наш УАЗик юркнул в долину, по которой змейкой вился Нижний Тамир.

Светало. Спасаясь от колючего ветра машину загнали в тальниковые заросли, которые тянутся вдоль речки, позавтракали на скорую руку и начали готовится к выходу на лед.

Зимы в Монголии суровые, температура днем не поднимается выше минус 15 градусов, а минус 30 ночью – обычное явление. В Улан-Баторе жители спокойно ходят в валенках, без калош, даже не подозревая, что такое слякоть. Зимы почти без снежные.

При таких морозах и учитывая безснежность местности, казалось вся речка должна была промерзнуть до дна. Однако этого здесь не случается. А секрет оказался прост – через каждые 200-300 метров на льду виднеются черные глазницы талиц, так называют незамерзающие участки воды, где из-под земли бьют ключи. Вот почему, рыбы, зная об этом, не скатываются на зиму в низовья рек, где глубже. Правда, крупные ленки и таймени – не рискуют.

По рыбе и насадка. Еще за неделю до рыбалки в р. Тола, что близ аэропорта, там, где в нее вливаются теплые воды от ТЭЦ и она не замерзает всю зиму, подъемником наловили гольянов. Заморозили их и вот теперь, в машине, положив рыбок к печке, оттаивали, предварительно разделив насадки всем поровну.

Снасти простейшие: жесткий удильник, длиной до 50 см., без всяких кивков, на конце которого крепится пропускное кольцо типа «тюльпан», сквозь которое пропускается леска диаметром 0,7-0,8 мм. Леска наматывается на простенькую проводочную катушку или мотовильце.

Для зимней ловли ленка, тайменя, хариуса, налима, применяют мормышки совершенно особые – они плоские.

Мормышки в Монголии для зимней ловли ленка и тайменя, хариуса и налима др. рыб в реках.

Мне объяснили, что такая форма металла удобнее ложится рыбе в рот. Далее, крючок будет всегда направлен или строго в нёбо, или в нижнюю часть пасти, что делает вероятность подсечки почти наверняка.  Мормышки овальные или прямоугольные, их размеры варьируют по ширине до 25 мм, по высоте – до 40 и по толщине – до 5 мм. Крючок одинарный, мощный, впаивается с колечком, чтобы не проворачивался. Нижняя часть мормышки сделана из полоски латуни или меди с загнутыми краями, куда и заливается свинец.

В речке преобладал ленок.  Техника ловли проста: оттаявшего гольяна «сажают» на крючок под спинной плавник и у дна делают медленные колебательные движения. Время от времени, на минуту-другую, кладут насадку на дно, на россыпи гальки, которой усыпано все дно.

Монголия, река Нижний Тамир, декабрь 1985 г. Такой красивой рыбы и так много, я еще никогда не   ловил.

Фото Володи Карпова.

 

Берет ленок спокойно. По леске, которая на морозе вьется как пружина, заметно, как тихонько взяв в рот гольяна, тут же начинает его заглатывать, как бы жует. Все это отчетливо видно по леске. Лишь спустя минуту, иногда больше иногда меньше, начинает уходить от лунки, скатываясь вниз по течению. Бывает и так, что ленок делает по два-три захода на живца, прежде чем тот ему понравится или удобно ляжет в рот.

Естественно, нервы как струны, какая там минута. С десяток секунд вечностью кажутся. Отсюда у меня сначала было много холостых подсечек. Живца конечно же хищник сдирал, что было обиднее всего.

В том месте, где мы сидели с Владимиром Карповым, глубина была вместе со льдом примерно один метр, в т.ч. воды – 20-30 см. (и такая обстановка была везде: чуть глубже или мельче).   Первым дикий восторг издал именно Владимир. Красавец ленок весом примерно с полтора килограмма, величественно ворочался с боку на бок, время от времени шлепая хвостом об лед и сверкая на солнце своими оранжевыми пятнами на боках, а его хозяин, ошалевший от счастья, наклонился над рыбиной и все время смотрел то на ленка, то в мою сторону. Поздравив товарища с почином, услышал неожиданное: «Поверите, это моя первая в жизни зимняя рыбалка. И сразу такой трофей»!

Минут через 10-15 рыбацкое счастье улыбнулось и мне: стайка ленков подошла к моей лунке…

Монголия, река Нижний Тамир, автор этих строк, Владимир             Шерехора.     Декабрь 1985 г.

Фото Володи Карпова

 

Рыбачили мы тогда два дня. Переместились вниз по речке километров на десять. Поймали три мешка рыбы. И везде нам попадались ленки весом полтора-два килограмма, один хариус и несколько налимов и был один обрыв. Борис сказал, что это таймень побаловался.

Борис Камов, наш водитель, (родился в Монголии, но родители его из Бурятии, эмигрировали сюда после революции), уверял нас, что от роду этим ленкам лет семь-восемь.

Интересно было наблюдать за происходящим подо льдом. Поскольку дни там зимой всегда солнечные, («Годовое количество солнечных дней в МНР – 300 дней в году». («Разноликая Монголия», Д.Майдар, П.Турчин, М, Изд-во «Мысль», 1984, стр. 8), снежный покров на льду отсутствовал, малая глубина и кристально чистая вода – дно просматривалось до мелочей. Даже невесть где сорванные нитчатые водоросли и принесенные потоком к лунке, заметил сразу, не говоря о гольянчиках.

На фото ниже видно, что при безветрии, монгольское солнышко буквально припекает.

Чувствуя опасность, эти рыбки забивались под лед на такие «глубины», где чуть ли не ползали своим брюшком по дну. Хищным рыбам сюда путь был заказан.  Приметил, что обязательно рядом с местом, где резвятся мальки, жируют хищники. И еще одно наблюдение. Зачастую в зеркале кристально чистой воды, где бьет ключ, на самой мели стояли ленки, хариусы и принимали солнечные ванны. Если удавалось подкрасться к такому месту тихо, а затем подняться во весь рост, да еще топнуть ногой – вода в талице буквально закипала.

К местам открытой воды ходит на водопой и скот и зверь, обилие которых ощущается по всему: например, по количеству помета на берегу, клокам шерсти на ветках кустарников, отпечаткам копыт, лап и др. В этих же местах звери делают засады, подстерегая свою добычу, о чем свидетельствуют побелевшие кости несчастных животных.

Давайте снова заглянем под лед. Наиболее спокойной и невозмутимой рыбой показался мне налим. В тот раз мне удалось поймать лишь одного. Он спокойно подошел к гольяну, не спеша взял его в рот и на ходу заглатывая насадку вместе с мормышкой, медленно отвалил от лунки. При этом его не смутило то обстоятельство, что до него было буквально рукой подать и я разглядывал его в упор с расстояния каких-нибудь одного метра.

Ленок намного осторожнее налима. Если смотреть в лунку, он редко, когда берет насадку. Мгновенно ориентируется в обстановке и вильнув хвостовым плавником тут же уходит от опасного участка. Всякий раз было такое ощущение, что он смотрит прямо мне в глаза. Большей частью находился в поле зрения какие-то секунды. Света от лунки рыбы там не боятся, поскольку полно талиц.

Хариус совсем другое дело. За два дня рыбалки нам всем попался всего один красавец. Снова повезло новичку, Володе Карпову. Не хочется повторяться, однако разве забудется тот огромный растопыренный разноцветный веер на спине красавца в лучах багрового заходящего солнца на фоне горбатых сопок?   В таком положении и скован был бедолага монгольским морозом.

В тех случаях, когда расстояние между ключами было солидное, т.е. около полу километра, а может быть и более, и вода промерзала до дна, образовывался сильный подпор воды. Вода несколько приподнимала лед, прорывала грунт глубже и соединялась с рекой подо льдом. Если же это не удавалось, лед вспучивался, вода вырывалась на лед и неслась уже по льду до следующей талицы. В этом случае образовывались огромные наледи, над рекой зависал туман, а кустарниковые заросли покрывались инеем, представляя из себя настоящее серебряное царство.

В местах подпора воды лунку приходилось сверлить на самой макушке вспученного льда. Если ниже, вода начинала фонтанировать и «загнать» туда мормышку с насадкой было невозможно. Но главная опасность – можно намочить валенки.

 

Слева направо: старший поездки Юрий Плесско, водитель Борис Камов и я, автор этих строк Владимир Шерехора, Декабрь 1985 г.

Фото Володи Карпова.

 

Старшим поездки был Юрий Плесско, страстный охотник и рыболов. На письменном приборе, в его кабинете, висел на огромном тройнике пластмассовый пыж. К слову, обловил нас всех.  Улов делили поровну, как и охотники: разложили всю рыбу на четыре кучки, один отворачивался, а Борис Камов спрашивал, указывая на кучку, чья рыба? Из своей доли я взял четыре рыбины: две себе и две своей коллеге. Через пару дней самолет унес нас в Москву, т.к. командировка заканчивалась.

Обыкновенные сурки, а по-монгольски – тарбаганы, заполонили все просторы Монголии. Между прочим, ценный пушной зверек, поскольку имитирует дорогую шкурку.

Пару слов о животном мире страны. Поразило обилие тарбаганов, а по-нашему – сурков. Удивило также следующее, ввиду того, зимы там малоснежные, монголы не заготавливают корма животным на зиму, и они всю зиму находятся на подножном корму бродят по долинам, ищут корм, как олени на Севере.  А зимы там суровые, поэтому на спины коров и особенно телят, накидывают покрывало, а на вымя у коров надевают мешочки и завязывают тесемки на спине.

Зимой на коров и телят набрасывают покрывала, а вымя прячут в мешочек, спасая их хоть частично от лютых морозов.

Шерсть у животных очень плотная и длинная. Когда воробей нахохлится, кажется он размером с куропатку. «Боцман», огромный пес, любимец всех, особенно детворы, живший на территории аппарата эконом. советника, зимой тоже, казался, как маленький теленок. Верблюды, яки и др. животные бродят на огромных просторах Монголии. В справочнике «Монгольская Народная Республика», подготовленном институтом востоковедения АН СССР, Изд-во «Наука», М, 1986, сказано, что «…Монголия имеет площадь 1,5 млн. кв. км, и почти втрое превышает по размерам Францию».

 

Разнообразен животный мир монгольских просторов, например, это, двугорбые верблюды.

Гигант монгольских прерий – его величество – як, а по-монгольски – сарлык.

Монголия, река Нижний Тамир, декабрь 1985 г. Наш командор поездки, Юрий Плесско, что-то рассказывает. Рядом с ним – автор этих строк и далее – Борис Камов.

Фото Володи Карпова.

 

Пищу готовили с помощью паяльной лампы. Варили пельмени. Вкусных наделал Борис. Сытная еда: это было и первое, и второе сразу. В то же время реже приходилось кипятить чайник.

Ночевали в машине. Сняли заднее сиденье, постелили матрацы, Три человека легли сзади, а водитель растянулся на своем и пассажирском сидении. Под головы – валенки и рукавицы, а накрывались полушубками. Спали в шапках. Изнутри УАЗик был обшит войлоком. Чтобы тепло в машине дольше сохранялось, водитель прихватил с собой огромный плотный брезент. Им мы накрывали машину. Полы от брезента ложились на землю, поэтому сквозняков не было. Металл остывал не столь быстро. Выхлопные газы выводили шлангом за пределы брезента. За ночь Борис несколько раз прогревал двигатель и «кочегарил» печку. (Здесь умышленно не упоминается ни слова про спиртное – было такое время. 2024).

Новый 1986 год встречали всем коллективом аппарата экономсоветника, в Красном уголке. Но эта встреча была необычная – без спиртного!? Даже без шампанского! Хотя склады в это время буквально ломились от запасов этого зелья. В СССР был введен сухой закон. Непривычно было как-то, коллективно и вдруг – всухую. Эта директива была спущена из Москвы, через Посольство.

Однако, провожали Старый и встречали Новый год от души. А секрет этого веселья был прост – буквально рядом стоял жилой корпус для работников аппарата и советских специалистов. О запрете на спиртное все знали заранее, поэтому перед приходом на торжество, провожая Старый Новый год по квартирам, каждый себе позволил. Традицию не нарушили. Где-то глубоко за полночь, посол все же разрешил шампанское, поэтому на каждом столе сразу же появились официально бутылки этого напитка, поднятые из-под столов, но в некоторых, «случайно», оказалась водка. Торжество продолжалось с новой силой.

К слову, вспомнился эпизод из романа В. Пикуля, «У последней черты», где он описывал гулянку Григория Распутина в ресторане, в 1914 году. Дело в том, что с началом Первой мировой войны, в Российской империи был введен сухой закон. Так вот, его любимую «Мадеру» подавали на столы в огромных чайниках!  Все окружающие знали о содержимом, но молчали, тем самым осуждая самодурство.

Ничего не изменилось! Шагал по Советскому Союзу 1986 год.

 

Юный арат. Невозможно себе представить: монгол, и без лошади!!!

1986-2024 годы. Улан-Батор-Москва.

 

P.S.  Эта статья была готова где то в марте-апреле 1986 и писалась для  нашего журнала «Рыбоводство и рыболовство». Но не срослось по причине, описанной в трех последних абзацах.

Итак, этим строкам, как и рисункам, «стукнуло» 39. По приезду из той командировки я, естественно, рассказывал об увиденном своей семье, привез сувениры, один из них миниатюрные фарфоровые монгольские сапожки, искусно выполненные и раскрашенные.

Юношеская  фантазия дочери сработала и появился на свет этот рисунок, с сапожками и ленком в начале статьи, другие. Дело в том, что ей нравилось рисовать, лепить, как и всем детям. И она стала посещать художественный кружок у нас в Тушино. Естественно, все обучение шло бесплатно. Так, на всю оставшуюся жизнь, у нее это увлечение живописью и осталось. Для души.

          В своих статьях (воспоминаниях) я всегда отступаю от чисто рыбацкой темы, поскольку «чистого» рыболова не бывает. Все мы любители природы, истории и нашему брату-рыболову интересно все. Как гласит народная мудрость – не хлебом единым жив человек.